Никто не даст нам избавленья. О необходимости создания пролетарской партии на научной базе марксизма
Минуло почти 30 лет с того момента, который весь капиталистический мир громогласно именует «крахом коммунизма», «провалом социалистического эксперимента» и т.д. С того момента, когда – тогда еще голосом Ельцина было провозглашено: «Россия поднимается с колен». Позже нам сообщили, что ее «поднял с колен» его преемник Путин после «лихих 90-х».
А тем временем страна продолжает медленно, но верно деградировать. Ее доля в мировой экономике меньше 2%, что в пять раз меньше, чем РСФСР и не выше, чем в год воцарения Путина. Отдельные успехи в науке и технологиях служат лишь прикрытием все большего научного и технологического отставания страны в целом. Но главное – это шестой год подряд снижение уровня жизни населения. При том, что число долларовых миллиардеров, которых к концу ельцинского периода было по разным данным от нуля до четырех, уже давно перевалило за сотню.
Давно полной фикцией показала себя буржуазная демократия. Она расстреляла себя сама еще в ходе кровавого государственного переворота в октябре 1993 года. Выборы давно превратились в пародию и издевательство над избирателями. Особенно показательны в этом отношении президентские «выборы» 1996 и 2018 годов. Нет, мы не призываем всегда и везде их бойкотировать – хотя и этот вариант в определенных случаях не исключен. Мы лишь подчеркиваем, что вся практика буржуазной демократии показывает, что для трудящихся участие в этих шоу может носить лишь вспомогательный характер, дополнительный к их повседневной борьбе на предприятиях, в уличных протестах и т.д. Основная борьба – это классовая борьба за свои интересы не только против отдельных капиталистов, но и, в первую очередь, против капиталистической системы в целом.
А эта борьба требует организации. Единичный протест влечет за собой репрессии против отдельных активистов и групп, беззащитных перед системой, а отсутствие политической силы на стороне этих протестов делает эти протесты эпизодическими вспышками, неудача которых ведет к усилению чувства обреченности и безнадежности в рядах трудящихся.
Нам скажут: так ведь «есть такая партия». КПРФ, например. И какое участие этих «коммунистов» вы видите на своих заводах, в профсоюзах и т.д.? Дежурные речи про «антинародный режим» Единой России при не упоминании главного лица этого режима, от которого глава КПРФ даже получил ордена «За заслуги перед отечеством» и Александра Невского. Не многим лучше и другие, карликовые, «коммунистические» партии. Почему? Давайте сначала ответим на вопрос «зачем?»
Затем, чтобы а) избавить человечества от капитализма; б) для установления нового, коммунистического общества.
Начнем с первого. Зачем, а что нельзя спокойно жить при капитализме? Кое-где, кое-когда и кое-кому можно. Но не везде, не всегда и не всем. Не будем напоминать об эксплуатации, колониальных и прочих войнах прошлого. Это известно всем, кто не закрывает сознательно глаза. Было время, когда, несмотря на все перечисленное, капитализм был передовой социально-экономической формацией. Но сейчас он стал не только тормозом дальнейшего развития, но и угрозой самой жизни на земле. В чем это выражается? В том, что капитализм может развиваться только постоянно расширяясь по всем стандартным для него направлениям.
Во-первых, снижается, пока в процентах прироста, но в ближайшие годы это произойдет и по абсолютным показателям, прирост дешевой наемной рабочей силы, источником которой в послевоенные десятилетия, в основном, были развивающиеся страны. Если численность наемных работников выросла с 1939 года по нынешнее время со 141 миллиона до почти 2 миллиардов, т.е. где-то в 13 раз, то у человечества нет, и не предвидится такой же рост в будущем.
Во-вторых, исчерпало себя то объединение мирового рынка, которое возникло в результате второй мировой войны, крушения мировой колониальной системы, а затем и т.н. «социалистических» (об этом ниже) государств. Дальнейший процесс идет через создание региональных объединений по типу ЕС, но он идет всегда медленней, чем необходимо по простой причине капиталистической конкуренции между государствами. Следствием этого стало замедление экономического роста стран Запада на фоне продолжающегося пока еще быстрого подъема Азии, прежде всего Китая, и снижением конкурентоспособности западных экономик из-за дорогой рабочей силы и высокой государственной задолженности. Все это ведет все к большему перетеканию капитала из производственного в спекулятивный, как дающий большую прибыль, что только усугубляет положение дел.
В-третьих, глобализация объективно требует единого управления мировой экономикой. Она просто не может управляться национально в условиях, когда объем внешней торговли превышает порой ВВП соответствующих стран. В этом случае цены, формируемые на мировом рынке, представляют собой цены на большинство произведенных в стране товаров (и не только экспортируемых), на которые правительство не может оказывать достаточного регулирующего влияния. В результате неуправляемая глобальная экономика становится все более неконтролируемой и хаотичной, рискуя обрушиться при очередном колебании.
В-четвертых, не менее важным является и ограниченность ресурсов. Эти ресурсы казались ранее неисчерпаемыми, и капитализм мог расходовать их самым варварским способом, полагая, что «на его век хватит». Капитализм расширялся, осваивая новые территории, пока не охватил всю планету. Он освоил практически все зоны земного шара, поставив проблему ограниченности ресурсов в повестку дня. И эти ресурсы становятся с каждым днем все дороже: копать надо все глубже, руды надо использовать все более бедные и т.д. Это также требует рационального использования ресурсов в масштабах всей планеты и в интересах всего ее населения, ограничения ненужного расточительства рыночного хозяйства, отказа от его (рыночного хозяйства) заинтересованности во все большем количестве благ с единственной целью получения большей прибыли. Например, капиталист заинтересован в быстрейшем старении и износе техники (автомобилей, например), чтобы потребитель вновь и вновь приобретал ее, увеличивая прибыль капиталиста, но отнюдь не свое благосостояние. Ограниченность ресурсов также ведет к обострению социальной борьбы.
Наконец, в-пятых, человеческая экономика действует на планету, ее климат и ее экологию в целом, угрожая нанести ей непоправимый ущерб, который может вывести климат Земли из равновесия и если не привести к гибели всего живого, то, во всяком случае, вызвать экологическую катастрофу. И экологические проблемы, даже если сейчас они больше касаются бедных стран, также не только могут быть разрешены лишь в мировом масштабе, но и обостряют социальную ситуацию во всех странах.
Столкнувшись с этими пределами капиталистические страны пытаются решить свои проблемы за счет других стран и за счет уровня жизни населения, который перестает расти в одной стране за другой. Это вызывает растущее недовольство трудящихся с одной стороны и растущее ограничение их реальных прав и свобод со стороны буржуазных правительств – с другой. По всему миру наблюдается нарастание противоборства мировых держав и усиление диктаторских функций государства в сочетании с массовой манипуляцией общественным сознанием. Мир идет к угрозе мировой войны или, в лучшем случае, к множеству кровавых локальных конфликтов. Чтобы разрешить эту проблему капитализм нуждается в объединении мирового рынка, разделенного национальными границами, при том, что сама мировая экономика давно действует как единое целое. Но он не может решить эту проблему мирным путем. В результате двух мировых войн 1914-45 гг. и последующего краха колониальной системы ему удалось временно разрешить свои проблемы и обеспечить несколько десятилетий развития. Этот период закончился. Попытка разрешить новые проблемы старым капиталистическим способом при нынешних вооружениях ставит под вопрос саму жизнь на Земле.
Октябрь 1917 года показал способ выхода из мировой бойни. Если это было непонятно сразу, например, из-за Брестского мира, то все стало на свои места год спустя. В ноябре 1918 г. произошли революции в Германии и Австро-Венгрии. 9 ноября 1918 г. Советами покрылся Берлин, а уже 11-го война закончилась. Понадобился фашистский и сталинский террор, уничтоживший революционные кадры пролетариата, чтобы дать капитализму возможность возобновить мировую войну, за которую мир заплатил еще 60 миллионами жизней.
Вот и сейчас предотвратить или остановить войну может только переход власти к пролетариату. И опять же – без революционной пролетарской партии это невозможно.
Теперь перейдем ко второму пункту ответа на вопрос «зачем?» Нам ведь говорят: смотрите, «коммунистический эксперимент провалился», «социализм потерпел крах» и т.д. Это главная ложь капитализма уже многих десятилетий.
Да, пролетариат России взял власть в октябре 1917-го, но смог удерживать ее лишь несколько лет. В итоге создавшееся общество никогда не было социалистическим. У СССР было очень много достижений, но среди них не было социализма. Чтобы увидеть, что это так, надо обратиться не к пропаганде, а к научным положениям марксизма. К его самым видным представителям: Марксу, Энгельсу, Ленину.
Чтобы строить социализм, нужна социалистическая революция. А какая была в России 1917 года? Читаем Ленина:
31 октября 1914 г. Ленин пишет А.Г. Шляпникову: «Отстаивая революцию (буржуазную в России и социалистическую на Западе), мы ее проповедуем и на войне» (В.И. Ленин, ПСС, т. 49, стр. 24).
Сентябрь (октябрь по новому стилю) 1915-го: «Задача пролетариата России - довести до конца буржуазно-демократическую революцию в России, дабы разжечь социалистическую революцию в Европе. Эта вторая задача теперь чрезвычайно приблизилась к первой, но она остается все же особой и второй задачей, ибо речь идет о разных классах, сотрудничающих с пролетариатом России, для первой задачи сотрудник - мелкобуржуазное крестьянство России, для второй - пролетариат других стран» (там же, т. 27, стр. 49-50).
Война давала надежду, что буржуазно-демократическая революция в России, проведенная пролетариатом (!), в условиях мировой войны (!) даст толчок революции пролетариата в развитых странах, который поможет пролетариату России пойти дальше задач буржуазной революции. И эта позиция осталась неизменной и с началом революции.
Март 1917-го, «Прощальное письмо к швейцарским рабочим»: «Россия - крестьянская страна, одна из самых отсталых европейских стран. Непосредственно в ней не может победить тотчас социализм. Но крестьянский характер страны, при громадном сохранившемся земельном фонде дворян-помещиков, на основе опыта 1905 года, может придать громадный размах буржуазно-демократической революции в России и сделать из нашей революции пролог всемирной социалистической революции, ступеньку к ней» (там же, т. 31, стр. 91-92).
Март 1918-го: «Сколько еще этапов будет переходных к социализму, мы не знаем и знать не можем. Это зависит от того, когда начнется в настоящем масштабе европейская социалистическая революция» (там же, т. 36, стр. 48).
«Если смотреть во всемирно-историческом масштабе, то не подлежит никакому сомнению, что конечная победа революции, если бы она осталась одинокой, если бы не было революционного движения в других странах, была бы безнадежной... Наше спасение от всех этих трудностей - повторяю - во всеевропейской революции» (там же, стр. 11).
А вот, как итог, октябрь 1921 г., статья «К четырехлетней годовщине Октябрьской революции»: «Мы довели буржуазно-демократическую революцию до конца как никто. Мы вполне сознательно, твердо и неуклонно продвигаемся вперед, к революции социалистической ...» (В.И. Ленин, ПСС, т. 44, стр. 144-145).
О какой социалистической революции идет речь, понятно из предыдущих цитат: о международной. «Спасение» из Европы не пришло, там революция была подавлена (Финляндия, Венгрия, Германия). Задачи буржуазной революции были выполнены, но власть пролетариата, без помощи пролетарской революции в развитых странах, в России была обречена. Как это произошло?
Итогом буржуазной революции могут быть только капиталистические производственные отношения. Но революцию-то делал пролетариат, класс, задачей которого является переход к коммунизму! И пролетариат сформировал свою пролетарскую власть, ту саму диктатуру пролетариата. И это были не просто красивые слова. Диктатура пролетариата имела конкретное выражение в виде Советов рабочих депутатов. Советы - это органы самоуправления трудовых коллективов. Коллектив выбирает своих депутатов в Городской Совет. Эти депутаты подотчетны своим коллективам и в любой момент могут быть отозваны, если коллектив посчитает, что они не отстаивают его интересы. Городские Советы выбирают депутатов в областные и так далее до всероссийского (потом всесоюзного) Съезда Советов. Таковы были Советы 1917 года. «Советы» 1936-1993 годов, избираемые по территориальным округам - это обычный буржуазный парламент, для которого было оставлено «советское» наименование с целью дезориентации населения, которому внушали, что «продолжается революция» и мы «строим коммунизм». Ниже мы еще вернемся к этому вопросу.
Как и почему это произошло? Потому что в обществе его политическая надстройка, т.е. политическая система управления, определяется экономическим строем, экономическим базисом. Многие еще помнят выражение «базис определяет надстройку». Поскольку революция была буржуазной, как и выросшие на ее основе производственные отношения, постольку буржуазным, капиталистическим, был и экономический базис.
Переведём это на простой язык. Сердцевиной производственных отношений являются отношения собственности на средства производства. Т.е. кто владеет этими средствами производства, тот и управляет всей производственной деятельностью, а, как следствие, распределением, обменом и потреблением в обществе.
Совсем по-простому: я - собственник, я определяю, кому что достанется из произведенного, и кто каким правами пользуется в самом производственном процессе. А вы, если хотите жить, должны работать на тех условиях, которые я вам предоставлю. Но, поскольку вы можете не согласиться с этими условиями, я и такие как я подчиняют своим интересам аппарат насилия, который именуется государством. Государство - это не некий заботящийся обо всех благодетель, это инструмент моего господства над вами. Его законы будут писать те, кого я нанял, их исполнение будут контролировать мои суды и моя полиция. В случае бунта его будет подавлять моя армия моя же полиция. Мне подчинены СМИ, система образования и т.д., которая убедит если не всех, то большинство, что этот порядок единственно справедливый и естественен, как любой закон природы.
Кому принадлежит собственность на средства производства, на заводы-пароходы, при капитализме? Капиталистам. Им же «принадлежит» и государство. Но что будет, если индивидуальных капиталистов убрать, а все передать государству? Что-то изменится? Получится социализм? Принципиально нет, не изменится. Вы так же останетесь наемными работниками, только вашу судьбу будет определять не отдельный «буржуй», а государственный чиновник, «государственный капиталист», который будет думать в первую очередь о своих привилегиях, и в душе будет мечтать стать ... все тем же капиталистом.
Вот что об этом писал еще Фридрих Энгельс: «Но ни переход в руки акционерных обществ, ни превращение в государственную собственность не уничтожают капиталистического характера производительных сил... Современное государство, какова бы ни была его форма, есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист. Чем больше производительных сил возьмет оно в свою собственность, тем полнее будет его превращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан будет оно эксплуатировать. Рабочие останутся наемными рабочими, пролетариями. Капиталистические отношения не уничтожаются, а, наоборот, доводятся до крайности, до высшей точки» (К. Маркс, Ф. Энгельс, Соч., т. 20, стр. 289-290).
Во времена Энгельса в СДПГ (Социал-демократической партии Германии) получила распространения идея т.н.«государственного социализма», которую пропагандировал правый социал-демократ Фольмар. От так «достал» Энгельса, что в его формулировке в программу СДПГ специально внесли соответствующий пункт: «Социал-демократическая партия не имеет ничего общего с так называемым государственным социализмом, системой огосударствления в фискальных целях, которая ставит государство на место частного предпринимателя и тем самым объединяет в своих руках силу экономической эксплуатации и политического угнетения рабочего» (там же, т. 22, стр. 623).
Ни что не напоминает? Но вернемся к нашей революции. Итак, ее итогом стала победа буржуазной революции руками диктатуры пролетариата. Поскольку пролетарская революция в других странах потерпела поражение, дальше буржуазной революции наша страна пойти не могла. Хотя Ленин надеялся до последнего, но понимал всю трудность задачи: «Мы стали, таким образом, в настоящий момент перед вопросом: удастся ли нам продержаться при нашем мелком и мельчайшем крестьянском производстве, при нашей разоренности до тех пор, пока западноевропейские капиталистические страны завершат свое развитие к социализму? ... лишь посредством величайшей чистки нашего аппарата, посредством максимального сокращения всего, что не абсолютно необходимо в нем, мы в состоянии будем удержаться наверняка» (В.И. Ленин, ПСС, т. 45, стр. 402).
Не «удалось». Так как у нас сложились «капиталистические отношения, доведенные до крайности», эти отношения не могли не оказывать решающего давления на пролетарскую власть. А эта власть, к тому же, была чрезвычайно ослаблена гражданской войной. Передовые рабочие уходили на фронт и, зачастую, погибали. Другие уходили в государственный и партийный аппарат - что необходимо для сохранения пролетарской власти. Но там они попадали в совсем непролетарское окружение. Заводы останавливались, численность рабочих чрезвычайно снизилась, а «от станка» уходили в указанных направлениях именно самые сознательные рабочие.
«У нас имеются теперь огромные массы служащих, но у нас нет достаточно образованных сил, чтобы действительно распоряжаться ими. На деле очень часто случается, что здесь, наверху, где мы имеем государственную власть, аппарат кое-как функционирует, в то время как внизу они самовольно распоряжаются и так распоряжаются, что очень часто работают против наших мероприятий. Наверху мы имеем, я не знаю сколько, но я думаю, во всяком случае, только несколько тысяч, максимум несколько десятков тысяч своих. Но внизу - сотни тысяч старых чиновников, полученных от царя и от буржуазного общества, работающих отчасти сознательно, отчасти бессознательно против нас» (там же, стр. 290).
Это в государстве. А в партии?
«Если не закрывать себе глаза на действительность, то надо признать, что в настоящее время пролетарская политика партии определяется не её составом, а громадным, безраздельным авторитетом того тончайшего слоя, который можно назвать старой партийной гвардией. Достаточно небольшой внутренней борьбы в этом слое, и авторитет его будет если не подорван, то во всяком случае ослаблен настолько, что решение будет уже зависеть не от него» (там же, стр. 20).
А «внутренняя борьба» была неизбежной. Ибо, с одной стороны, были разные мнения, как же двигаться к социализму в этой сложнейшей ситуации. А с другой – сложившаяся система производственных отношений государственного капитализма благоприятствовала бюрократии этого государственного капитализма, которая и оказалась реальным собственником основных средств производства. И интересы этой бюрократии были прямо противоположны интересах рабочего класса и его власти. Та часть партии, которая перешла на сторону этой бюрократии, получила материальное преимущество.
Это была именно система государственного капитализма, как на этом настаивал Ленин: «Термин «государственный капитализм», по моему мнению (о чем я неоднократно спорил с Бухариным), есть единственно правильный теоретически и необходимый, чтобы заставить косных коммунистов понять, что новая политика идет всерьез» (там же, т. 54, стр. 131)
Но власть пролетариата: «Государственный капитализм, как мы его установили у нас, является своеобразным государственным капитализмом… Наш государственный капитализм отличается от буквально понимаемого государственного капитализма тем, что мы имеем в руках пролетарского государства не только землю, но и важнейшие части промышленности» (там же, т. 45, с.289).
Уже в декабре 1920 и январе 1921 г. Ленин пишет: «Государство у нас рабочее с бюрократическим извращением» (там же, т. 42, стр. 208, 239). И в руках этого «извращения» оказались все рычаги управления экономикой, и включение в этот госаппарат коммунистов не могло ничего принципиально изменить, хотя некоторые и пытались.
Государственный капитализм остался – да и куда бы он делся в тех условиях – а вот пролетарское государство стремительно уничтожалось. Власть рабочих Советов все больше становилась формальной, а реальная все больше сосредотачивалась в руках бюрократии. О возможных последствиях этой тенденции хорошо сказал А.В. Луначарский в своем докладе для слушателей Коммунистического университета 25 января 1924 года:
«Вообразите себе такую вещь. Россия освобождается от помещиков и буржуазии, выгоняет их вон. Страна остаётся главным образом мелкобуржуазной и находится под сильным влиянием и контролем пролетариата, но по отношению ко всей стране он очень малочислен. На всём этом мелкобуржуазном молоке поднимаются сливки, новый командный состав… Мы людей ищем, повышаем, фиксируем на известных местах, это естественный процесс, иначе и быть не может. Но не может ли получиться так, что эта публика… превращается в зачатки нового командного класса? Не получатся ли из них всё-таки “совбуры” - советские буржуи и сановники? С точки зрения марксизма существует не только вероятность, но и неизбежность того, что мелкобуржуазная страна стихийно выделяет из себя крупную буржуазию». (А.В. Луначарский “Ленин”, М., 1924 г.).
Когда Луначарский читал этот доклад, процесс уже шел, он набирал обороты с конца гражданской войны и ускорился, когда, в связи с болезнью, т.е. с декабря 1921 г., Ленин все меньше мог участвовать в руководстве страны и партии. С конца 1922 г. он вообще был изолирован. Разумеется, все это был объективный процесс, но личный авторитет Ленина его на первых порах сдерживал.
Шаг за шагом правящая группировка во главе со Сталиным устраняла от руководства всех, кто сопротивлялся установлению бюрократического режима. Шаг за шагом репрессии обрушивались на различные группировки в партии. Вплоть до установления единоличной диктатуры Сталина в 1929 г. после разгрома «правой оппозиции». Этому процессу пытались сопротивляться различные оппозиционные течения и группировки в партии: «Рабочая оппозиция», «Рабочая правда», «децисты» и т.д. Наиболее широкий фронт был создан «Левой оппозицией» во главе с Троцким, но ее отличало неоднородность состава и наличие в ее рядах представителей той самой бюрократии, которые (Каменев, Зиновьев и т.д.) сами в недавнем прошлом приложили руку к началу процесса. Тысячи коммунистов были отправлены в ссылки и в политизоляторы.
С этого времени сталинская группировка уже полностью самостоятельно проводила политику руководства страной, начав коллективизацию и индустриализацию своими бюрократическими методами. Это обернулось миллионами жертв голода в деревне и многочисленными перекосами в быстро развивающейся промышленности. Все это вызывало растущее недовольство в рядах партии. Почувствовав угрозу, правящий слой бюрократии перешел к открытому террору в 1936-38 гг. В его результате погибли сотни тысяч коммунистов, как «советских», так и зарубежных. Особенно жестокий удар получили руководящие кадры. Из 11 доживших до начала репрессий членов первого Советского правительства – Совета народных комиссаров – не выжил никто кроме Сталина. Из 15 доживших до этого времени членов ЦК партии большевиков октября 1917 года, в живых остались только трое – Коллонтай, Муранов и … опять же Сталин. Из 233 членов ЦК 1917-1934 гг., доживших до начала репрессий, было расстреляно 197. (А.И. Козлов, «Сталин: борьба за власть», Ростов Н/Д, Издательство Ростовского университета, 1991, стр. 381). Партия большевиков была уничтожена. Вместо партии пролетариата полное господство над страной перешло к партии бюрократии государственного капитализма.
Разумеется, буржуазная партия должна была ликвидировать и систему власти, на которую опирался рабочий класс – Советы. Это была конституция 1936 года. Троцкий, который не только руководил Октябрьским вооруженным восстанием 1917 года, но и возглавлял Петроградский Совет и в 1905 и в 1917-м гг., отлично знал, что такое Советская власть. Вот что он пишет во время подготовки этой конституции: «... возвращение от советской системы выборов, по классовым и производственным группировкам, к системе буржуазной демократии ... Дело идет ... о юридической ликвидации диктатуры пролетариата» .... «Правда, после некоторых колебаний реформаторы решили по-прежнему именовать государство советским. Но это лишь грубая политическая подстановка, продиктованная теми же соображениями, в силу которых империя Наполеона продолжала именоваться республикой. Советы, по самой сути своей, суть органы классового государства и не могут быть ничем иным. Демократически выбранные органы местного самоуправления суть муниципалитеты, думы, земства, все, что угодно, но не советы. Общегосударственное законодательное учреждение на основе демократической формулы есть запоздалый парламент (вернее - его карикатура), но ни в коем случае не верховный орган советов» (Л. Троцкий, «Преданная революция», М., 1991, стр. 216-217).
Именно этот государственный капитализм и привел страну к развалу в 1991 г. Разумеется, как всякий классовый строй, он реализует свою политику не сам по себе, а через политику и интересы правящего класса. «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов» (В.И. Ленин, ПСС, т 23, стр. 47).
Не будем «глупенькими жертвами самообмана» и разберем, какой класс привел нас к нынешнему положению вещей.
Что такое бюрократия СССР? Ответ дает ленинское определение классов: «Классы - это такие группы людей, из которых одна может присваивать труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства» (Ленин В.И. «Великий почин», ПСС. т.39. с.15). Именно государственная бюрократия «могла» (!) и именно «благодаря ... месту в укладе общественного хозяйства». Да, значительная часть этого присвоения - «привилегии» - были негласными, но она могла пользоваться ими именно в силу этого своего «места». Кто были остальные? Наемные работники, пролетарии, как и писал Энгельс в приведенной ранее цитате.
Какой из этих двух классов был заинтересован в т.н. «капитализации», в отказе от т.н. «социализма», т.е. государственного капитализма? Кто имел связи, опыт управления и т.д., чтобы воспользоваться итогами приватизации? Вопрос риторический, и ответ на него подтверждается как фактами - сколько вождей «демократии» пересели из структур КПСС! Так и личными воспоминаниями былой «советской бюрократии», согласно которым уже с начала перестройки в ЦК и Политбюро совершенно откровенно обсуждалось желание «взять все да поделить», т.е. перейти к западной форме капитализма.
Но ликвидация ленинской партии и использование в течение десятилетий «социалистической» вывески на нашем государстве и пропагандистское надувательство насчет того, что ВКП (б) - КПСС – «продолжатели дела Ленина и Октября», привели к полной дезориентации трудящихся СССР. В целях «борьбы с бюрократией» им преподнесли приватизацию и антикоммунизм, сделав социализм – которого не было - ответственным за все грехи сталинско-брежневского режима. Бюрократия «свергла» сама себя, заменив не столь обширные, а иногда и подпольные привилегии на абсолютно «законную» собственность. Если не они сами – сами они могли вполне остаться и на своих местах, сменив «коммунистические» вывески на «демократические», что оказалось очень прибыльно - то их родственники и друзья, завладели несметными богатствами, созданными всем народом.
Единственным выходом для трудящихся могло быть восстановление диктатуры пролетариата, который был во много раз более многочисленным и образованным, чем в 1917 году. Но отсутствие своей политической организации, уничтоженной сталинизмом, обрекло его на поражение. Более того, многие из дезориентированных трудящихся, активно поддержали переворот 1991 года, раздел страны и последующую «прихватизацию».
Не существует другого пути, кроме восстановления действительной Советской власти, власти трудящихся, диктатуры пролетариата – назовем вещи своими именами.
Нам скажут: опять взятие власти пролетариатом окажется фикцией и приведет к отнюдь не пролетарской диктатуре. Забывая при этом, к какой диктатуре привело не взятие им власти в Германии в 1918-23 годах. Но главное не в этом. Дело в соотношении сил. Поражение диктатуры пролетариата в России-СССР произошло после того, как и без того малочисленный рабочий класс оказался чрезвычайно ослабленным гражданской войной. Была надежда, что ему на помощь придут рабочие развитых стран, прежде всего в Германии. Но там он потерпел поражение. Какое соотношение сил тогда и теперь? В начале ХХ века в мире было порядка 60 миллионов наемных работников - пролетариев. Перед второй мировой – 141 миллион. Сейчас – порядка 2 миллиардов. Вместе с членами своих семей – это более половины человечества. Если эта масса встанет против мировой капиталистической системы – она рухнет. Объективный фактор налицо. Чего не хватает, так это фактора субъективного – партии пролетариата, уничтоженной совместными усилиями сталинизма, фашизма и буржуазной демократии.
Ну, хорошо: взяли власть, и что дальше? Ответ очень сильно зависит от того, в каких условиях мы возьмем эту власть. Возьмем ли мы ее в относительно мирных условиях, когда мировые производительные силы достанутся нам в неразрушенном состоянии или на ядерном пепелище, после Армагеддона, устроенного капитализмом. Но в целом, как теоретический багаж марксизма, так и исторический опыт, как положительный, так и отрицательный, дает нам достаточно четкое понимание пути к бесклассовому безгосударственному обществу.
Опыт СССР дает нам основания принять решительные меры, чтобы государственные чиновники вновь не подчинили государство своим интересам. Государство – это аппарат насилия одного класса над другим, и в обществе, где нет классов, не нужно и государство. Что не означает, что не будет управления. Но если вы управляете оркестром или своим предприятием, разве необходим вам аппарат принуждения? Ленин пишет в работе «Государство и революция»:
«Пролетариату нужно государство - это повторяют все оппортунисты, социал-шовинисты и каутскианцы, уверяя, что таково учение Маркса, и «забывая» добавить, что, во-первых, по Марксу, пролетариату нужно лишь отмирающее государство, т. е. устроенное так, чтобы оно немедленно начало отмирать и не могло не отмирать. .... Трудящимся нужно государство лишь для подавления сопротивления эксплуататоров, ...» (В.И. Ленин, ПСС, т. 33, стр. 24).
Поэтому как политическое устройство, так и экономика должна строиться так, чтобы способствовать отмиранию государства и переходу в руки общества всей экономической и социальной жизни. Политической формой такого устройства являются Советы – форма, которую Ленин именовал как «полугосударство». Но, как уже говорилось, именно экономический базис является определяющим по отношению к политической надстройке. Значит, следует создать систему производственных отношений, которая будет вести к отмиранию как государства, так и рыночных, денежных отношений. Такой переходной формой является кооперация. « … строй цивилизованных кооператоров при общественной собственности на средства производства, при классовой победе пролетариата над буржуазией - это есть строй социализма» (там же, т. 45, стр. 373).
Еще фундаментальней выразился К. Маркс в третьем томе «Капитала»: «Кооперативные фабрики самих рабочих являются, в пределах старой формы, первой брешью в этой форме, хотя они всюду, в своей действительной организации, конечно, воспроизводят и должны воспроизводить все недостатки существующей системы. Но в пределах этих фабрик уничтожается противоположность между капиталом и трудом (здесь и далее выделено мной - Ю.Н.), хотя вначале только в такой форме, что рабочие как ассоциация являются капиталистом по отношению к самим себе, т.е. применяют средства производства для эксплуатации своего собственного труда. Они показывают, как на известной ступени развития материальных производительных сил и соответствующих им общественных форм производства с естественной необходимостью из одного способа производства возникает и развивается новый способ производства. ...Капиталистические акционерные предприятия, как и кооперативные фабрики, следует рассматривать как переходные формы от капиталистического способа производства к ассоциированному, только в одних противоположность устранена отрицательно, а в других - положительно» (К. Маркс, Ф. Энгельс, Соч., т. 25, ч. I, стр. 483-483).
Среди сторонников «государственного социализма» распространенно сопротивление этому подходу. Нам заявляют, что мы хотим передать кооперативам железные дороги, атомные электростанции и т.д. Разумеется, такой глупости никто не предлагает. «Естественные монополии» будут еще определенное время находиться в руках государства.
Нас пугают «коллективным эгоизмом» коллективов предприятий. Опыт, однако, говорит, прежде всего, об опасности коллективного эгоизма государственной бюрократии. Проблема коллективного эгоизма, тем не менее, есть, но она решается кооперацией кооперативов с одной стороны и властью Советов, в которых представлены как коллективы этих кооперативов, так и коллективы госпредприятий – с другой. Внутри кооператива нет ни государства, ни рынка. Создавая кооперативную сеть трудящиеся расширяют эту внерыночную зону на все входящие в нее кооперативы. По мере того, как эти сети будут сливаться в широком масштабе, охватывая огромные территории – в перспективе всю планету – они будут брать под свой контроль и «естественные монополии», отбирая их у государства. Так государство будет «засыпать», как и рыночные отношения и деньги. Разумеется, этот процесс долгий, разумеется, будут споры о путях его реализации, но это будут споры в процессе товарищеского труда по созданию действительно справедливого общества.
Главное, это не реализуемо без взятия трудящимися политической власти, хотя отдельные кооперативные эксперименты уже сейчас не только допустимы, но и полезны. Как указывает в той же статье «О кооперации» Ленин: «В мечтаниях старых кооператоров много фантазии. Они смешны часто своей фантастичностью. Но в чем состоит их фантастичность? В том, что люди не понимают основного, коренного значения политической борьбы рабочего класса за свержение господства эксплуататоров» (В.И. Ленин, ПСС, т. 45, стр. 369).
И опять и опять: для этого свержения нужна партия пролетариата.
Сталинистские партии давно переродились в неявных слуг капитала, недалеко от них ушли и плетущиеся у них в хвосте троцкисты. Тем временем, капитализм вступает в новый СИСТЕМНЫЙ кризис, из которого вновь пытается выйти через войны и установление новых форм тотального контроля над населением под предлогом то «борьбы с терроризмом», то «пандемии ковида». Никто не отсидится и не отвертится. Бомбы Югославии, Донбасса, Ливии и Сирии завтра могут упасть и на наши головы. И возможно ядерные. А системы контроля, отработанные против «пандемии», в любой момент могут быть включены на полную мощность, когда режим почувствует угрозу своей власти. Тогда фашистский или сталинский режим окажется детской забавой.
Мы не должны ждать, когда ситуация станет катастрофической – тогда выходить из катастрофы будет гораздо трудней, а жертвы будут гигантскими. Мы не должны ждать, когда «все проснутся». Все одновременно не просыпаются, а когда просыпается большинство, ему требуется руководство. Если его не подготовят рабочие-коммунисты, капитал найдет им свое руководство в лице фашистов или еще какой разновидности своих слуг. Принцип известен: «если вы не занимаетесь политикой – политика занимается вами». И порой очень больно. Рано или поздно народ используют в своих политических разборках те или иные отряды капитала, и вы или ваши близкие выйдут на протест якобы «против коррупции» и т.д. в ходе очередной «цветной революции», которая, на деле, никакого отношения к понятию революции не имеет. Так будет всегда, пока вы сами не создадите свою собственную классовую партию.
Не ждите, учитесь сами разбираться в вопросах политики и истории. Организовывайтесь в любые формы самостоятельной классовой борьбы. Включайтесь в дело воссоздания своей классовой партии, противостоящей любым политическим группировкам капитализма. Партии пролетариата, основанной на научной базе марксизма. Это вопрос выживания человечества, а, значит и вас и ваших детей и внуков. Это не громкие слова – это реальность сегодняшнего дня.