Два 80-летия: первый Московский процесс и Испанская революция
80 лет назад в Испании, в ответ на военный переворот генерала Франко, началась пролетарская революция, о которой американский журналист Барнет Боллотен писал в начале своей книги «Великий обман»: «Хотя вслед за вспышкой испанской гражданской войны в июле 1936г. в антифашистской зоне последовала обширная социальная революция – в некоторых аспектах более глубокая, чем на своих первых этапах большевистская революция – миллионы образованных людей, живших вне Испании, находились в полном неведении не только о ее глубине и значении, но даже о ее существовании, благодаря политике двуличия и фальсификации, не имеющим аналога в истории». (1) Но начавшись столь радикально, сразу выставив на первое место социалистические лозунги и цели, эта революция вскоре начала отступать к лозунгам «борьбы за демократию против фашизма». Настолько далеко, что сделала «неизвестной» себя саму. Т.е. пошла в направлении прямо противоположном русской революции 1917 года, которая шла от демократических лозунгов к диктатуре пролетариата, как началу мировой социалистической революции.
Эта «неизвестность» неразрывно связана с другим 80-летием. Всего месяц спустя после июльских боев в Испании, в Москве прошел первый показательный процесс над бывшими руководителями партии большевиков, положивший начало практически тотальному физическому истреблению партии, совершившей Октябрьскую революцию (2). Включая тех, кто смирился со сталинской диктатурой и стал служить ей верой и правдой. Суд приговорил к расстрелу 16 человек, самыми известными из которых были Каменев и Зиновьев.
Революционный процесс, начатый октябрьской революцией, охватил весь земной шар. Такой же охват должна была получить и контрреволюция, победно шагавшая по просторам СССР вслед за своим триумфом в Италии и Германии. И так же как революционная волна, исходящая из Советской России, вела к формированию революционных организаций большевистского толка в других странах, так же и внутренняя борьба в СССР и, в особенности, в ВКП (б) отражалась на течениях мирового коммунистического движения. Особенно отчетливо это стало видно смерти Ленина и начала подавления Левой оппозиции, переросшего под конец 1927 г. в открытые репрессии. Пока, по «доброй» традиции самодержавия, только в виде тюрем и ссылок.
Наступающая бюрократия крепнущего государственного капитализма СССР спешила подчинить себе и международное коммунистическое движение. Благо она имела в своих руках такой мощный рычаг как Коммунистический Интернационал. Первым шагом стала т.н. «большевизация», под прикрытием которой у руля компартий ставилось послушное Москве руководство. Одновременно безжалостно исключались все несогласные с новой линией руководства ВКП (б) на строительство «социализма в одной стране». В первую очередь сторонники Троцкого. За ними последовали сторонники Зиновьева, который сам и проводил указанную «большевизацию», но теперь был смещен с поста председателя Исполкома Коминтерна. Через несколько лет та же участь постигла и сменившего его Бухарина, как и его сторонников за рубежом.
Но революционный кризис капитализма не закончился. Революционеры, как исключенные, так и самостоятельно порвавшие со сталинизмом, создавали новые организации. Революционные или центристские, они, так или иначе, оказывались левее сталинистских партий. И только в их лагере могло сформироваться новое руководство революционным движением пролетариата, способное продолжить дело Октября в других странах.
На крайнем левом фланге этого лагеря находилась оформившаяся в 1930 г. Международная левая оппозиция во главе с Троцким, Итальянская коммунистическая Левая и ряд других групп. Другую группу составляли вчерашние сторонники Зиновьева и Бухарина. Последние сформировали Международную коммунистическую оппозицию (МКО). Продолжали возникать левые фракции и отколы в старых социал-демократических и социалистических партиях. В 1932 г., по инициативе Независимой лейбористской партии (НЛП) был сформирован Международный революционный марксистский центр, позже принявший название Международного бюро социалистического революционного единства, но больше известный как Лондонское бюро. Оно объединяло организации из тринадцати стран.
К началу Испанской революции наибольшим влиянием из марксистских организаций в Испании, после давно перешедшей на реформистские позиции Социалистической партии, пользовалась Рабочая партия марксистского объединения, больше известная по испанской аббревиатуре как ПОУМ (Partido Obrero de Unificación Marxista). Она возникла в 1935 г в результате объединения Рабоче-крестьянского блока, примыкавшего к МКО, и сторонников Троцкого из Левых коммунистов Испании. Сразу после образования ПОУМ примкнула к Лондонскому бюро, а с началом революции стала его ведущей организацией. По словам Троцкого, при всех своих колебаниях и ошибках, она была “наиболее честной политической организацией в Испании” (3). Именно ПОУМ сформировала первые интербригады сразу после июльских боев.
В начавшейся революции все эти организации увидели шанс переломить тенденцию, связанную с наступлением фашизма в странах Европы и подавлением диктатуры пролетариата в СССР. Сталин и К поняли, что им грозит смертельная опасность. Находясь в капиталистическом окружении сталинский режим мог сохранить свою власть только благодаря вере трудящихся СССР и других стран в то, что он «строит социализм». Он просто физически не мог получить открытую поддержку капиталистических стран. Как в силу субъективных «коммунистических» иллюзий «советской» бюрократии, так и в силу объективных условий: российская буржуазия в эмиграции была еще жива и жаждала реванша и возврата своей собственности, так же как и иностранный капитал, надеявшийся, кроме того, на возврат царских и белогвардейских долгов. Да и желание отомстить никуда не делось. Это в 1991-м, когда за десятилетия индустриализации выросла новая экономика, на которую вышеуказанные «благожелатели» не имели никаких прав, бюрократия получит возможность поделить построенные в СССР производства между собой и без боязни пойдет на возвращение к классическому капитализму.
А сейчас, в 1936 г., подъем пролетарской революции в Испании, за которой могли бы последовать Франция, Италия и Германия, означал для нее вопрос жизни и смерти. Победа революции за рубежом и все еще живые кадры большевистской партии, опираясь на численно возросший пролетариат, могли положить конец ее господству.
Западные демократии поспособствовали Сталину, лишив поддержки Испанскую республику, столкнувшуюся с прямой агрессией итальянского и германского фашизма на стороне Франко. Воспользовавшись ситуацией, Сталин поставил условием поставки вооружений отказ от социалистической революции. Через советские представительства постоянно оказывалось давление на республиканские власти с требованием запрета революционных организаций и их печатных органов. Первым в списке, естественно, стала ПОУМ, открыто заявившая протест против казни большевиков и указавшей на неразрывную связь между внутренней и внешней политикой сталинского руководства.
Одновременно с оружием и военными советниками в Испании прибыли и агенты НКВД, которые не столько боролись с пятой колонной франкистов, сколько преследовали и убивали революционеров.
«Сталинские агенты убили австрийского революционера-марксиста, советника ПОУМ Курта Ландау, Боба Смайли из НЛП, сына лидера российских меньшевиков Рафаила Абрамовича, социалиста Марка Рейна, троцкистов Эрвина Вольфа, Ганса Фройнда и соратника Грамши Гоффредо Розини, инакомыслящего агента Коминтерна Джорджо Тиоли, бразильского активиста Алберту Безушета, близкого к троцкистам, и ряд бойцов интербригад, в том числе анархистов Камилло Бернери и Франческо Барбьери.
Многие иностранные активисты были арестованы и брошены в в собственные тюрьмы НКВД ... Активистам ПОУМ тоже пришлось нелегко. Около тысячи членов партии было арестовано, полсотни убито, в том числе ее лидер Андрес Нин» (4).
Нелегко пришлось и советским участникам испанской войны. В т.ч. и тем, кто сам принимал участие в травле и убийстве революционеров. В т.ч. Антонов-Овсеенко, герой революции и участник Левой оппозиции, капитулировавший перед Сталиным и активно проводивший террор в Испании.
Ниже мы приводим два документа того периода на эту тему в связи с двумя указанными «юбилеями». А также выдержки из статьи 1927 г. лидера «децистов» В.М. Смирнова, показывающая, что предательство сталинизма началось задолго до Испанской революции.
1) Burnett Bolloten “Il grande inganno”, Volpe, Roma, 1966, p. 11.
2)
«Против кого был направлен Большой террор?», «Мировая революция» №163)
Л.Д. Троцкий, «Испанский урок – последнее предостережение», «Бюллетень оппозиции», № 62-63, февраль 19384)
В. Солано «Против Франко, против Сталина», ЛИБРОКОМ, М., 2013, стр. 10"Мировая революция" № 21, октябрь 2017