Обсуждение программы Партии Диктатуры Пролетариата.
Настоящая программа имеет ряд отступлений от марксизма. Хотелось бы надеяться, что это связано с плохим знанием предмета, а не с желанием служить интересам буржуазии. Вот эти искажения марксизма:
1. "..социализм есть период диктатуры пролетариата на всем пути движения к коммунизму".
Согласно работе Ленина "Государство и революция" социализм и диктатура пролетариата не одно и то же, это две различные экономические формации.
Диктатура пролетариата есть переходная формация к коммунизму.
Социализм есть первая фаза коммунизма
В эпоху диктатуры пролетариата переходность заключается в том, что одновременно сосуществуют различные формы собственности и соответствующие им способы производства. Так в России после революции Ленин указывал следующие общественные уклады: патриархальное, т. е. в значительной степени натуральное, крестьянское хозяйство; мелкое товарное производство (сюда относится большинство крестьян из тех, кто продает хлеб); частнохозяйственный капитализм; государственный капитализм; социализм.
При социализма существует только одна форма собственности - общенародная, и один способ производства - общественный, причем общенародную собственность надо отличать от государственной (об этом различии будет сказано далее).
При диктатуре пролетариата сохраняется товарное производство, так как мелкобуржуазные классы не знают другой формы обмена кроме товарной, останутся и деньги, но только на период диктатуры пролетариата: "Мы говорим: пока деньги останутся, довольно долго останутся в течение переходного времени от старого капиталистического общества к новому социалистическому"(Ленин, СС т.38, стр. 353).
При диктатуре пролетариата сохраняется опасность реставрации капитализма, поскольку сохраняется товарное производство и мелкобуржуазные классы, при социализме возврат к капитализму невозможен, так как отсутствует товарное производство и различное отношение к средствам производства. В СССР рабочие оставались наемными по существу, по их отстраненности от управления и распределения, оставаясь формально собственниками государственных средств производства. Чиновники формально были тоже наемными, но в руках у них находились управление и распределение, то есть по существу они выполняли функции капиталистов, поэтому при развале СССР они стали капиталистами на деле, а рабочие на деле стали наемными, потеряв и формальное право собственности на государственные средства производства.
Переход от диктатуры пролетариата к социализму осуществляется путем отмены товарного производства и денег. Сталинизм именно здесь извращает марксизм. Вместо отмены товарного производства после коллективизации был совершен переход не к бестоварному производству, а к государственному монополизму. Но именно от такого искажения марксизма предупреждал Ленин, когда говорил: "самой распространенной ошибкой является буржуазно-реформистское утверждение, будто монополистический или государственно-монополистический капитализм уже не есть капитализм, уже может быть назван “государственным социализмом” и тому подобное.....мы остаемся все же при капитализме, хотя и в новой его стадии, но несомненно при капитализме". (т.33, стр. 68)
Итак, смешение социализма и диктатуры пролетариата недопустимо с точки зрения марксизма, и такое смешение может служить только обоснованию сталинизма (сталинского "социализма"), который был похож и на диктатуру пролетариата - властью одной партии, называвшей себя коммунистической, и на социализм - отсутствием частной собственности на средства производства , но не был ни тем ни другим, а сохранил наемное рабство для рабочих в социалистической обертке.
2.“под вывеской социализма могут спокойно существовать самые реакционные режимы, но только не сама рабочая власть”.
Согласен, что слово “социализм” потеряло свое значение, как название для первой фазы коммунизма. “Старое слово социализм опозорили изменники социализма”. (Ленин, СС, т. 38, стр. 231). Но и Маркс в свое время был против применения слова социализм для обозначения первой фазы коммунизма. Слово социализм получило распространение из работ Прудона. Основная идея Прудона – товарное производство без рыночной стихии, постоянно разоряющей мелкого производителя. Суть его социализма – обмен продуктами между производителями по ценам производства – “конституированная стоимость”, которая нашла свою реализацию в СССР в системе государственного ценообразования и планирования.
Не научная идея Маркса о бестоварном производстве в первой фазе коммунизма, а именно идея Прудона о “конституированной стоимости” была реализована в СССР, в сталинском социализме. Сталинизм, СССР, сталинский социализм – это реализованный практически прудонизм. Именно в этом ублюдочном, утопическом виде господствует сегодня идея социализма во всем мире, несмотря на то, что антинаучность, нежизнеспособность такого социализма теоретически обоснована Марксом и Энгельсом в целом ряде работ. Несмотря на то, что крах СССР и других “социалистических” стран на практике показывает нереальность социализма по Прудону. Невозможно серьезно и говорить об освобождении рабочего класса до тех пор, пока не будет преодолен этот прудонизм-сталинизм, пока рабочие не поймут разницы между первой фазой научного коммунизма и социализмом Прудона-Сталина, между марксизмом и прудонизмом-сталинизмом.
3. Итак, между капитализмом и коммунизмом не может быть никаких стадий кроме диктатуры пролетариата. Для пролетаризма не остается места. Но на антинаучности следующей фразы просто нельзя не остановиться: "Термин "пролетаризм" прямо следует из логики истории. Когда хозяевами были рабовладельцы - это было рабовладение, феодалы - феодализм, капиталисты - капитализм. Так почему после победы социалистической (т.е. пролетарской!) революции, после взятия власти пролетариатом общество, строй не должны называться пролетарскими? Именно пролетарскими!"
Данная фраза – просто детский лепет. Если следовать приведенному ряду: рабовладельцы - рабство, феодалы - феодализм, капиталисты - капитализм, то, так как у власти в СССР стояли коммунисты, то у нас был не социализм, а коммунизм, бесклассовое, бестоварное общество, в котором осуществлен принцип от каждого по способностям, каждому по труду. К такому абсурду можно прийти, если не знать учение марксизма об общественно-экономических формациях. Согласно этому учению общественная формация определяется не тем, кто стоит у власти. Общественная формация определяется положением работника - основного общественного производителя. Если это раб - и общество рабовладельческое, если это крестьянин и ремесленник, то формация - феодализм, если это наемный работник, то общество капиталистическое.
Пролетарий это наемный работник, лишенный средств производства и продуктов своего труда. Называть грядущее общество пролетаризмом, значит увековечивать положение работника как пролетария, как наемного раба, это значит сохранять капитализм.
Данная программа вообще не ставит задачу устранения наемного рабства, даже не разбирает вопроса, как при отсутствии частной собственности труд остается наемным. Данная программа просто хочет вместо плохих эксплуататоров поставить хороших.
4. "Государство управляет обществом. Партия контролирует государство. Пролетариат - всем классом - контролирует партийные решения при воплощении их в массовых действиях, направленных на изменение государственной системы. И наоборот: пролетариат передает, делегирует в
партию свои самые передовые идеи. Партия добивается реализации этих идей в обществе в государственных формах, государство закрепляет утверждение этих идей в обществе”.
Именно так и была организована политическая система в СССР. Был государственный аппарат чиновников, организованный бюрократически сверху вниз, когда назначение чиновников и их оплата формировались сверху. Этот аппарат был полностью подотчетен партии, которая формировалась демократически снизу вверх, причем система приема в партию обеспечивала большинство в ней рабочих города и деревни. Кроме того, руководители партии не могли совмещать партийные и государственные должности.
Но эта схема, обеспечивающая, по видимости, диктатуру пролетариата, держалась на экономической зависимости рядовых членов партии – рабочих города и деревни от директоров, начальников цехов и т.д. – от бюрократического аппарата, который определял заработную плату, должности, квалификацию и прочие составляющие материального благополучия этих членов партии, превращая постепенно их и всю партию в целом в свое послушное орудие.
Экономическая зависимость пролетариата от чиновников – вот суть сталинского социализма. Экономическая зависимость была создана сдельной заработной платой или, в более общем виде, оплатой труда по его продукту, которая включает как сдельную заработную плату, так и повременную, поскольку они основаны на тарифно-квалификационной системе. Эта система оплаты труда по его продукту соединяет функцию распределения заработной платы с функцией управления. Каждый, кто работал, знает, как администрация использовала в СССР сдельную заработную плату для подчинения себе рабочих, распределяя выгодные и невыгодные работы между угодными и неугодными работниками. Квалификационные комиссии, раздача должностей, все управленческие функции превращаются при сдельной оплате труда в экономические рычаги подчинения рабочих тем более прочные, чем крепче в рабочих держится предрассудок о справедливости сдельной оплаты труда, о ее вечной и единственно возможной форме распределения по труду.
Оплата труда по его продукту не только экономически подчиняет рабочих чиновникам, она превращает собственника в наемного работника. Рабочий является собственником средств производства, если он распоряжается этим средством производства и продуктом собственного труда. Распоряжение коллективным средством производства обеспечивается выборностью и сменяемостью организатора коллективного труда. Распоряжение продуктом коллективного труда должно осуществляться коллективно. Но при сдельной заработной плате, распределение ее – продукта коллективного труда, переходит в руки администрации. А вслед за этим и выборность превращается в демократический фиговый листок на экономической власти чиновника. Теряя право распоряжаться факторами производства рабочие, собственники, превращаются в наемную рабочую силу.
Указанный механизм превращения рабочих в наемную рабочую силу и происходил в СССР после революции. После завоевания политической власти большевики попытались сразу начать социалистические преобразования: ввести социалистическое распределение, понизить зарплату специалистов до зарплаты рабочих, ввести социалистический продуктообмен – продразверстку, однако экономика страны не была готова к этим преобразованиям, поэтому социалистическое распределение вызвало падение производительности труда на национализированных предприятиях, специалисты отказывались работать на Советскую власть, крестьяне начали бунтовать. Большевики вынуждены были приостановить введение социализма и отступить к государственнокапиталистическим преобразованиям: вместо социалистического распределения начали вводить сдельную оплату труда и систему премирования, ввели систему хозяйственной обособленности – хозрасчет, повысили оклады буржуазным специалистам, продразверстку заменили продналогом.
Но все эти преобразования вводились только на период диктатуры пролетариата, т.е. до той поры, пока не будет проведена национализация всех средств производства, и не появится возможность перейти к социалистическому продуктообмену и социалистическому распределению. Так как Россия была страной аграрной и большинство ее населения представляли крестьяне, класс мелкобуржуазный, ни в какой социализм не веривший и к коллективизации не готовый вплоть до 1927 г. Только неумолимые законы товарного обмена, разорившие к этому времени почти треть крестьянских хозяйств, вынудили их искать спасения в коллективизации и индустриализации. Еще десять лет потребовалось для того, чтобы к 1937 г. коллективизация в деревне была в основном завершена.
Но к тому времени, когда страна оказалась готовой к социалистическим преобразованиям, руководство страны вступило на путь государственного капитализма. Было сохранено товарное производство и денежное обращение, и отняты те завоевания, которые сохранялись с ленинских времен: в 1929 г. была отменена выборность руководителей и значительно повышена зарплата руководящих работников по сравнению с рабочими, армия из народной была превращена в постоянную.
Против оплаты труда по его продукту (сдельной заработной платы при социализме) Маркс и Энгельс вели упорную борьбу с прудонизмом, утопическим социализмом. При оплате труда по продукту труд сам становится товаром, т.е. трудом наемным, предупреждал Энгельс, и история СССР после Ленина на практике показывает нам верность этого положения.
При социалистическом распределении по труду рабочее время не через продукт, не через обмен, а непосредственно приравнивается общественным, государственным фондам потребления, а не фондам потребления отдельного предприятия или цеха, участка, бригады. Только эта форма распределения избавляет рабочих от наемного рабства, только она сохраняет власть рабочих над продуктом собственного труда, только вместе с таким распределением выборность не превращается в фикцию. Выборность и социалистическое распределение по труду – вот что отличает общественную, коммунистическую собственность от государственной капиталистической, коммунистический способ производства от капиталистического способа производства.
Это маленькое отличие только и позволяет сделать качественный скачек из госкапитализма в коммунизм, избавить трудящегося от любой экономической зависимости, а значит и от эксплуатации, только это преобразование позволяет вести производство планомерно, а не так как в СССР, когда план нужен был только государству, а не производителю, только при этом появляются условия для стирания грани между физическим и умственным трудом, между городом и деревней, так как пропадает необходимость, ради повышения заработка, держаться за одну специальность, развивать только одну сторону личности в ущерб другим.
Итак, опыт развития СССР подтверждает следующие положения марксизма. Между капитализмом и коммунизмом может быть только одна переходная стадия – диктатура пролетариата. Задача этого периода – разрушить старую государственную машину, сломить сопротивление капиталистов и провести национализацию всех средств производства. Продолжительность эпохи диктатуры пролетариата зависит от соотношения рабочего и его мелкобуржуазных союзников, которых нельзя силой загнать в коммунизм, которые могут только на собственном горьком опыте понять необходимость перехода к коммунистическому производству. В период диктатуры пролетариата сохраняются товарно-денежные отношения, так как мелкобуржуазные классы не знают другой формы обмен, а значит, сохраняется опасность экономического закабаления трудящихся собственными чиновниками, как это произошло в СССР, поэтому марксизм требует, чтобы “рабочий класс, дабы не потерять снова своего только что завоеванного господства, должен, с одной стороны, устранить всю старую, доселе употреблявшуюся против него, машину угнетения, а с другой стороны, должен обеспечить себя против своих собственных депутатов и чиновников”. (ССЛ, т. 33, стр. 77)
Вот те основные мероприятия, которые марксизм указывает как средства, способные защитить рабочих от их собственных чиновников в период диктатуры пролетариата: замена постоянной армии вооружением народа, выборность и сменяемость всех должностных лиц, сведение их заработной платы до заработной платы рабочего.
После того, как диктатура пролетариата подготовила и осуществила национализацию всех средств производства, переход к социализму осуществляется путем отмены распределения по продукту и перехода к социалистическому распределению по труду: “Средства производства уже вышли из частной собственности отдельных лиц. Каждый член общества, выполняя известную долю общественно-необходимой работы, получает удостоверение от общества, что он такое-то количество работы отработал. По этому удостоверению он получает из общественных складов предметов потребления соответственное количество продуктов”. (В.И. Ленин, ПСС, т. 33, стр. 92)
Итак, опыт Октябрьской революции и Советской власти показывает, что буржуазия вновь отобрала победу рабочего класса. И по отношению к СССР справедливыми оказались слова Ленина: “ Нет ничего ошибочнее того мнения, будто национализация земли (а также фабрик и заводов - авт.) имеет что-либо общее с социализмом или даже с уравнительностью землепользования. Что касается социализма, то известно, что он состоит в уничтожении товарного хозяйства ... Раз остается обмен, о социализме смешно и говорить”. (В.И. Ленин, ПСС, т.17, стр.127).
Настоящая программа не вскрывает именно экономические основы перерождения диктатуры пролетариата в диктатуру чиновников, поэтому она не может служить программой освобождения пролетариата. Она настолько далека от марксизма, что может быть только объектом критики для широко распространенных сегодня в среде рабочего класса буржуазных предрассудков.