Юрий Назаренко
Испанская революция и предательство
сталинизма
(продолжение)
предыдущая
глава
Часть
II
(продолжение)
1934:
нарастание кризиса
Период правления правоцентристской коалиции (декабрь 1933 -
февраль 1936), получивший со стороны левых название “черного двухлетия”, сам,
в свою очередь, может быть разделен на два периода. Первый продлился до 4
октября 1934г. и привел к кризису, вылившемуся в первое фронтальное классовое
столкновение, достигшее своей высшей точки в восстании в Астурии. Второй,
действительно “черный” для левых сил этап, когда в стране действовало
правительство с участием СЕДА, когда десятки тысяч рабочих активистов, как,
впрочем, и некоторая часть республиканцев, сидели в тюрьмах, продлился до
конца 1935г. Его результатом был провал республиканского центризма, как
политики претендующей на решение исторических задач Испании. В итоге часть
оппозиционеров была освобождена, и были назначены новые выборы.
Первый этап правления правоцентристской коалиции был как бы
продолжением последнего этапа левореспубликанского правления: та же
политическая неустойчивость и частая смена кабинетов, те же колебания основной
правящей партии, раскол в ее рядах и смещение большей ее части вправо. Только
в роли “колеблющейся” партии оказались не левые республиканцы, а центристы
Радикальной партии. И если левые республиканцы в результате колебаний
отдалялись от ИСРП и приближались к радикалам, то радикалы, в своем
большинстве, отдалялись теперь от левых республиканцев, сближаясь с СЕДА.
Первый кабинет был сформирован 16 декабря 1933г., на
следующий день после подавления восстания анархистов. В него вошли 12
представителей центра (в т.ч. 8 членов Радикальной партии) и аграрий. Этим
аграрием был Х.М. Сид, входивший в предвыборный комитет правого блока. Таким
образом, правоцентристский блок стал реальностью. Причем влияние правых было
более значительным, чем это могло следовать из наличия у них всего одного
министерского кресла: не без колебаний СЕДА поддержала этот кабинет, надеясь
постепенно и самим подкрасться к власти.
Попытки правых начать, с помощью центристского правительства,
проведение контрреформ имели в этот период не слишком большой успех. Уже в
январе 1934г. парламентские фракции традиционалистов выступают с резкой
критикой СЕДА, обвиняя ее в инертности. Единый правый блок перестал
существовать. С другой стороны, не всем радикалам нравилась коалиция с
правыми, хотя Леррус был наиболее последовательным сторонником союза с ними и
высказался в поддержку программы католиков. Против этого резко выступил Д.
Мартинес Баррио, заявивший 4 февраля в прессе, что он считает себя “левым
политическим деятелем”
1. Левая часть Либеральной партии оказалась,
таким образом, препятствием к началу реализации правых контрреформ.
Тупиковая ситуация не могла продолжаться долго. Последовал
правительственный кризис 1-3 марта 1934г. Было сформировано новое
правительство Лерруса, в составе которого уже не было левых радикалов.
Последние, возглавляемые Д. Мартинесом Баррио, ушли из радикальной партии,
образовав в кортесах свою обособленную группу радикал-демократов численностью
около 20 человек.
После отставки Мартинеса Баррио кортесы приняли программу
правительства, внесенную партией Народное действие. Она включала: амнистию,
отмену закона “О муниципальных округах”, пересмотр аграрной реформы, законы о
сельскохозяйственном кредите и имуществе духовенства, провинциальную и
муниципальную реформу.
Закон об имуществе духовенства, ликвидировавший основные
постановления “закона о религиозных конгрегациях”, был принят 4 апреля 1934г.
281 голосом против 6. В основном голосами правых. Либералы, помня свое
антиклерикальное прошлое, голосовали вразнобой, левые его просто
бойкотировали.
Регулярно цитируемый нами источник так прокомментировал
принятие закона: “Положительной стороной этой контрреформы было восстановление
государственной субсидии духовенству, спасшей от нищеты массу рядовых
священников из городских и сельских приходов. Но теперь все духовенство
оказалось еще более, чем прежде, подвластно влиянию правых политических
сил”
2. Такова типичная логика парламентского лавирования. Как невольно
признают авторы этой цитаты, духовенство и так было на стороне правых.
Задобрить своих классовых противников, особенно во время
нарастающего социального кризиса, невозможно. Необходимо решительно опереться
на те социальные слои, которые действительно могут поддержать преобразования,
а для этого последние должны были быть по настоящему глубокими и проводится в
их интересах. Только после того, как миллионы крестьян получили бы землю,
после того, как они увидели бы, что только эта власть может эту землю
оградить от возвращения помещикам, можно было бы гарантировать, что основная
масса крестьян была бы вырвана из-под влияния церкви. Несомненно, это повлияло
бы и на значительную часть бедного духовенства. И наоборот, сохранение
субсидий священникам, в сочетании с половинчатой реформаторской деятельностью,
мало бы добавило бы левым сторонников в рядах бедных священнослужителей, но
зато оставило бы (и оставило!) значительную часть крестьянства если не под
преобладающим, то под весьма заметным влиянием церкви и правых сил. Но
сталинские и брежневские теоретики уже забыли (на деле
, разумеется, на словах-то
они его провозглашали регулярно) в чем смысл марксистского классового подхода.
20 апреля 1934г. кортесы приняли закон об амнистии. Он
коснулся как участников мятежа Санхурхо, так и тех, кто был осужден за
преступления во времена диктатуры Примо де Риверы. Алькала Самора
сопротивлялся, но, узнав о том, что Хиль Роблес и Леррус ведут переговоры о
его смещении, 24 апреля подписал его. Санхурхо получил свободу, а Кальво
Сотело смог вернуться на родину и занять свое место в кортесах.
В то же время президент, подписав закон, одновременно
потребовал опубликовать в правительственной “
La
gaceta” свою ноту, в которой заявил
о том, что для морального состояния армии было бы крайне опасно вновь доверять
амнистированным мятежникам важные командные должности. В ответ 25 апреля
Леррус подает в отставку.
Новое колебание влево через три дня привело к формированию
правительства во главе с другим радикалом, Р. Сампером. В его составе не было
Лерруса, а новый премьер пытался поддерживать контакт и с левыми
республиканцами. Результат был вполне предсказуемым: новое правительство не
смогло продолжить курс контрреформ. Само собой разумеется, не могло оно
возобновить и левую политику. В обстановке нарастающей социальной
напряженности оно должно было пасть. Падение, впрочем, было отсрочено
приостановкой работы кортесов с 4 июля до 1 октября.
В условиях бездеятельности и неуверенности правительства
обстановка в стране накалялась. Правые приняли всем меры для того, чтобы
изгнать левых со всех постов в государственном и административном аппарате. С
декабря 1933г. по октябрь 1934г. правительство четыре раза вводило в стране
“состояние тревоги”, приостанавливая значительную часть конституционных
гарантий. Одновременно активизируется деятельность откровенно правых. В марте
1934г. А. Гойкоэчеа, традиционалисты и генерал Баррера договорились с
Муссолини о тайных поставках оружия. В Испанию проникает разветвленная сеть
немецкой агентуры, а к генералу Санхурхо, поселившемуся в Португалии, был
прикомандирован бывший германский военный атташе в Мадриде Шторер. В феврале –
марте произошло объединение фашистских организаций, Фаланги и ХОНС.
Все это происходило на фоне экономического и
административного наступления капитала на права трудящихся. Полностью было
приостановлено проведение аграрной реформы. Одновременно, закон об амнистии
предусматривал и отмену конфискации земель участников мятежа. Крестьянство,
таким образом, осталось практически в дореволюционном состоянии. Все это
толкало рабочие организации Испании к дальнейшим приготовлениям к вооруженному
восстанию и поиску способов для объединения усилий.
Между апрелем и октябрем правым не удалось провести новых
законодательных инициатив. Зато указанный период показал себя столкновением на
почве национального вопроса, который впрочем, также повлиял на неудачу правых
провести ревизию аграрного законодательства.
Как и планировалось, 5 ноября 1933г. в Стране Басков
(провинции Бискайя, Гипускоа и Алава) прошел референдум, одобривший проект
баскской автономии. В декабре проект был передан в кортесы, где встретил
отчаянное сопротивление правых. Это вызвало новое разделение в их лагере:
баскские националисты начали налаживать контакты с левыми республиканцами,
прежде всего из Каталонии.
По призыву мэров Бильбао, Сан-Себастьяна и Витории 12 августа
1934г. в Стране Басков были проведены муниципальные выборы, а через неделю
члены муниципалитетов избрали баскскую Межпровинциальную комиссию.
Правительство Сампера объявило выборы незаконными. Последовали попытки
помешать их проведению с помощью полиции и манифестации протеста в ответ. Так
или иначе, но 21 сентября прошло первое заседание Межпровинциальной комиссии в
Сан-Себастьяне.
Не менее острым было столкновение центра с Каталонией, где
правящая Эскерра приняла 11 апреля 1934г. “Закон о земледельческих
контрактах”. Закон основывался на тех же принципах, что и аграрная реформа
1932г. с той лишь разницей, что в нем отсутствовали какие-либо претензии на
“социалистичность”: в нем не предусматривалась передача земли или прав
пользования каким-либо товариществам сельхозпроизводителей. Закон давал право
старым арендаторам (срок аренды свыше 18 лет) на принудительный выкуп
арендуемых участков. При этом они должны были заплатить 10-15% суммы сразу, а
остальную в рассрочку в течение 15 лет. Арендаторы также имели право требовать
пересмотра условий аренды в соответствии с действующим законодательством.
Либеральный католик А. Оссорио и Гальярдо так писал об этом законе: “Этот
закон, определявшийся как мятежный, демагогический, революционный,
ограничивался по существу воплощением доктрины, которую поддерживали сами
католические социологи!… Он выполнял, в частности, то, что советовал Лев
XIII – создание
множества собственников”3. Более того, на следующем этапе контрреформ
подобные законы будет (безуспешно!) предлагать даже СЕДА!
Каталонская Лига, покинувшая в знак протеста свой
региональный парламент, обратилась, через своих представителей, к кортесам и
правительству с требованием вмешательства, утверждая, что каталонский
парламент вышел за рамки своей компетенции. Все правые фракции поддержали это
требование. Со своей стороны Л. Компанис, возглавивший Каталонию после смерти
Ф. Масия, заявил о готовности отстаивать автономные права Каталонии.
Трибунал конституционных гарантий, где правые и центр
преобладали, найдя формальную зацепку в конституции, 8 июня незначительным
большинством голосов постановил, что парламент Каталонии превысил свои
полномочия, и принял решение об отмене “Закона о земледельческих контрактах”.
По Каталонии прокатилась волна протестов, а региональный
парламент 12 июня вторично одобрил спорный закон. Компанис ратифицировал его
собственной властью, бросая открытый вызов Мадриду. К этому его подталкивало и
наиболее радикальное крыло националистов, требовавших полной независимости
Каталонии и располагавших определенными вооруженными силами, прежде всего
милиции. Сантало, каталонский депутат в кортесах, в тот же день заявил протест
от имени фракции Эскерры против нарушений автономных прав Каталонии. После
этого депутаты Эскерры и Социалистического союза Каталонии покинули кортесы. В
поддержку Каталонии выступило левое крыло кортесов.
Противостояние нарастало. 27 июня правительство Сампера
подтвердило решение трибунала конституционных гарантий. Бурное обсуждение
этого вопроса 2-4 июля привело к постановке вопроса о доверии правительству.
Доверие было получено, после чего кортесы сразу же были отправлены на
“каникулы” до 1 октября. Но противостояние продолжалось. Оно вылилось в
саботаж закона каталонскими помещиками и крестьянские волнения
. В результате переговоров
был, казалось, принят компромисс: каталонское правительство должно было
выпустить специальное разъяснение к закону, “регламент”, в котором особое
внимание уделялось разъяснению того, что новый закон действует в полном
соответствии с законами Республики. Каталонский парламент принял “регламент”
13 сентября 1934г., после чего он получил силу закона. 29 сентября он был
передан на одобрение Р. Самперу.
Но никакой компромисс не устраивал правых, которых меньше
всего волновали “законы республики”. Им было необходимо дальнейшее проведение
контрреформ, а в это время нарастающая напряженность в обществе заставляла их
думать, главным образом, о наведении порядка. СЭДА требовала проведения
решительной правой политики, и правительство Сампера,
с его реверансами в сторону левых
республиканцев, ее не устраивало ни в малейшей степени. Она требовала правого
правительства. В это же время представители рабочих организаций заявляли, что
приход в правительство фашистов, к которым относили и СЭДА, должен быть
встречен всеобщей забастовкой и восстанием. Впрочем, были очевидны
определенные колебания. Руководство УГТ потребовало, чтобы СЭДА заявило о
своей поддержке республики, в противном случае, УГТ “не сможет больше
отвечать за свои действия”4. Вера в силу заявлений еще не оставила
социалистов. Но СЭДА не желала делать даже таких заявлений, боясь потерять
поддержку правых и стоящих за ними социальных сил.
Первого октября СЭДА отказывает Самперу в поддержке, и его
правительство подает в отставку. Алькала Самора отказывается дать возможность
СЭДА сформировать правое правительство. Главой кабинета вновь должен был стать
Леррус. Но теперь, наряду с 8 радикалами в него вошли 3 сэдовца, 2 агрария, 1
либерал-демократ и 1 “независимый”. Представителями СЭДА стали
М. Хименес Фернандес
(министр земледелия), З. Айспун (министр юстиции) и Ангера де Сохо (министр
труда). Ответ левых, прежде всего рабочих, организаций последовал
незамедлительно.
Примечания
1.
«Испания 1918-1972», Исторический
очерк, под ред. И.М. Майского, «Наука», М., 1975,
стр. 159.
2.
там же
3.
там же, стр. 162-163.
4.
Hugh Thomas, “La
guerre d’Espagne” Édinions Robert Laffont, S.A., Paris, 1985,
p. 107.
